— Разве я говорю о лошадях? — удивился Пак. — Давай с начала, вернее, с конца. Есть скверные люди. Самые ужасные побои не заставят их делать то, чего хочется тебе. Тебе остается лишь воткнуть в них нож. И все равно ты не будешь до конца уверен, что они подчинятся.

Иногда Юлию хотелось резким поворотом сломать собственную жизнь. Совершить что-то непоправимое, о чем будешь жалеть до конца своих дней — и все-таки помнить, гордиться, как ветеран-инвалид гордится войной, искалечившей его тело.